История Кирилло-Белозерского монастыря

Итак, монастырь имел очень насыщенную историю. Известно, что отец-основатель монастыря, Кирилл, был знатного рода и имел высокий религиозный чин архимандрита, что предполагало неплохую жизнь в столице. Однако, Кирилл отказался от высокого чина, с мотивировкой "поиск спокойствия", что, однако, вместо спокойствия принесло ему одни неприятности. Новый архимандрит Сергий не питал к нему теплых чувств. В конечном итоге, в возрасте 60 лет (очень немалом по тем временам) Кирилл уходит в Белозерье, где начинает новую жизнь: сам валит лес, сеет, строит. Но, как утверждают некоторые источники, "отдельные недоброжелатели" подсылают к нему разбойников, которые пытаются то поджечь его жилище, то ограбить. В целом, следует отметить, за прошедшие шестьсот лет мало что изменилось в России. Здесь всегда хорошее дело ценят только после смерти его автора, покуда же он жив, всеми силами стремяться его извести, по большей части успешно.

Интересно посмотреть на всю эту историю и с другой стороны. Край, где обосновался Кирилл вовсе не был таким уж безлюдным и "безмолвным", как повествует об этом житие святого или господин Ключевский. Берега Шексны и многих ее притоков были издавна густо заселены, да и странно было бы ожидать иного, раз по ней проходил важнейший торговый путь из Москвы на север. Местное население не могло не насторожиться по прибытии двух монахов - крестьяне испугались, что их земли перейдут во владение обители, а сами они попадут в кабалу. Вполне очевидно, что их опасения полностью подтвердились - с первых же дней своего пребывания на Сиверском озере Кирилл начал активную скупку земель и прочую хозяйственно-административную деятельность. Особенно забавна в этой связи упомянутая в житие артель плотников, пришедшая "сама собой" и поставившая церковь. Стоит также отметить, что со временем монастырь стал крупнейшим феодалом Древней Руси с огромными угодьями и с более чем 20.000 (!) подвластных крестьян.

Кирилл не только создал монастырь, но и отладил его работу так, что и после его смерти (а умер Кирилл в 1427 году в возрастье 90 лет) монастырь продолжал наращивать свое богатство и влияние в общегосударственных масштабах. Особый вес приобрел монастырь после событий 1446 года. В то время Дмитрий Шемяка, князь Галицкий и Внук основателя Москвы, позарился на Московский престол. Ему удалось совершить государственный переворот, и снять легитимно занимавшего эту позицию Василия Второго. Заняв престол, Шемяка заставил экс-князя целовать крест и дать клятву, что тот не будет больше проситься на Московский престол. Для большей надежности клятвы, Дмитрий ослепил Василия (получившего по этому поводу прозвание Темного) и сослал его с глаз долой в Вологду. Однако, в силу особенностей княжеской анатомии, ослепление не привело к смерти претендента на престол. Василий отправился в 1447 году в Кириллов монастырь на богомолье, где с него сняли сие "крестное целование", и пожелали успехов в деле возвращения на оставленный пост. Василий вернулся в Москву, а Шемяка наоборот бежал из нее в Великий Новгород, где и умер "при странных обстоятельствах" (Василий Темный, очевидно, не повторил ошибки своего родственника Дмитрия, и довел дело уничтожения претендента на престол до конца). В ранге князя Василий проникся большой любовью и уважением к Кирилло-Белозерскому монастырю, что способствовало его дальнейшему росту.

Бурная идеологическая борьба того времени также не оставила в стороне монастырь. Во второй половине 15-го века в нем играли существенную роль так называемые нестяжатели. Исповедуя учение своего идейного вождя Нила Сорского, они выступали против "вещелюбия" и даже в иконописи отрицали "гладкие женовидные лица", говоря что красота иконы не должна вступать в противоречие с ее идеей. Сам Нил Сорский, подавая должный пример своим ученикам, покинул в 1450 году богатый Кирилло-Белозерский монастырь и основал в 18 километрах к северу еще один монастырь - Нило-Сорскую Пустынь. Чтобы подчеркнуть свое равнодушное отношение к земным благам, место для новой обители было выбрано на редкость неприглядное - обширная болотистая низина. Влияние нестяжателей в Кирилло-Белозерском монастыре было столь велико, что в конце 15-го века монастырь почти не приобретает новых земель и даже приостанавливается почти всякая строительная деятельность в обители. Впрочем, с начала следующего века среди братии становятся более популярны идеи иосифлян - сторонников взглядов Иосифа Волоцкого. Основной смысл его учения состоял в том, что церкви наращивать свое материальное благосостояние нужно и должно.

Но вернемся к светской жизни. В 1528 году в монастырь приезжает великий князь Василий Третий со своей второй женой Еленой Глинской молиться о даровании им наследника (надо сказать, что с первой женой у Василия тоже ничего не получалось и бедную женщину сослали в Покровский монастырь в Суздале). Молитвы братии были услышаны, монастырь получил значительное пожертвование, а появившегося в положенное время младенца назвали Ваней. Грозным.

Взаимоотношения Ивана Грозного и Кирилло-Белозерского монастыря чрезвычайно интересны. Известно, что царь был большим любителем кровавых расправ и прославился, не в последнюю очередь, чудовищной жестокостью. Однажды, в 1581 году, он в приступе гнева ударил сына, Ивана Ивановича, посохом, что явилось причиной смерти последнего. На царя это произвело тяжелое впечатление. Вдруг вспомнилось, что и до сына были люди, попавшие под горячую руку, и грех на душе лежит немалый. Тогда Иван, будучи сильно религиозным человеком, решил замолить свои грехи. Был составлен список, который разослали по монастырям, в котором содержалось более 3200 человек "опальных, избиенных, отопленных и созженных с женами, чадами и домочадцами ..., убитых ручным сечением", "огненным стрелянием" и на пытке. Монахи должны были замаливать грехи царя, что вообще-то говоря, дело не бесплатное. На поминовение душ умерших царь, с задатками истинного бизнесмена, отпустил имущество, конфискованное у своих жертв. Особенно усердно трудились монахи Кирилловой обители - к ней Иван Грозный питал особые чувства, полагая что своим рождением он обязан молитвам здешней братии. Общая сумма пожертвований монастырю грандиозна - 28.000 рублей. Трижды побывав в монастыре (1545, 1553, 1569 годы), Иван Грозный высказал пожелание принять здесь пострижение, что и осуществил перед смертью. Идея устроить в монастыре, удаленном от Москвы и обнесенном прочными стенами, тюрьму принадлежит не ему (впервые здесь был насильно пострижен в монахи князь Патрикеев в 1499 году), но именно Иван Грозный поставил это дело на поток. Сюда был, в частности, сослан касимовский хан Симеон Бекбулатович.

В 1612 году монастырь подвергся атаке польско-литовских войск. Соседний Белозерск был сильно ими разорен и пожжен, а вот Кириллов оказался не по зубам. В отличие от бывшей столицы края, Кириллов уже к 1600 году имел мощнейшие каменные стены с башнями и укреплениями. Строительством новых каменных укреплений монастыря (взамен сгоревших в 1557 году деревянных) руководил некий Леонид Ширшов. Он сыграл, безусловно, положительную роль в истории города, выступив одним из инициаторов активного каменного строительства в монастыре. Именно благодаря этому, город спасся во время польского нашествия. Однако, человек он был не без греха. Жизнь вел не совсем праведную, превышал служебные полномочия, подписываясь за настоятеля, и украл "22 рубля 12 алтын с деньгою" из числа отпущенных на строительство стен. Воровство - неприменный атрибут всей российской истории. Тем не менее, Кириллов стал грозной крепостью.

Главные укрепления монастыря опоясывали его Западную часть, называющуюся Болшой Успенский монастырь. Здесь возвели сохранившиеся до сих пор каменные стены в два яруса (до 5.2 метра высоты и до 1.5 метров толщины), две надвратные церкви и четыре угловые башни: Свиточная, Грановитая, Мереженная, и Круглая. Башни достигали 15 метров высоты и имели до 60 амбразур. Позже башни перестраивались, и сегодня мы видим более поздние их варианты. Исключение составляет Свиточная башня, сохранившаяся полностью. В мирное время для военных сооружений находилось соответствующее занятие. Монахи жили в некоторых башнях, использовали их как хозяйственные постройки. К Большому Успенскому монастырю с юга примыкал Малый Ивановский. Вокруг Ивановского монастыря стены были ниже - до 4 метров и тоньше - всего метр. Всего в ограде было 4 башни, из которых сохранилась лишь одна - Котельная (Глухая), выходящая к озеру. Она внешне напоминает Свиточную, но приземистее и шире ее. Итак, более 1000 метров крепостных стен, 735 бойниц, восемь башен, трое укрепленных ворот, плюс, при этом, выгодное положение на берегу озера давали возможность населению Кириллова смотреть в будущее с оптимизмом.

20 августа 1612 года монастырь испытал первый натиск врага. Однако неприятель и не думал поначалу осаждать крепость - он попросту опустошил и сжег большинство деревянных построек, находившихся за пределами стен. Настоящий штурм был предпринят только в декабре. 700 нападавших предприняли атаку на крепость со всех сторон разом, но были отбиты, со значительными потерями. Следует отметить, что нападавшие не имели артиллерии, что в значительной степени способствовало их неуспеху. Однако, интервенты изменили тактику. Они разоряли многочисленные монастырские и крестьянские хозяйства, убивали местных жителей, нанося серьезный урон монастырю. Год спустя под стенами Кириллова собрались до 3000 человек не с лучшими  намерениями. Однако, монастырские укрепления произвели на них негативное впечатление. Враг отступил, но не сдался. В 1614 году войска опять пришли к городу, но за год укрепления стали еще крепче, и опять штурма не было. Тем временем, в монастыре кончилось главное оружие, при помощи которого ведутся все войны. Иссяк запас денег, хозяйство монастыря было сильно разрушено.  Население подвластных земель сократилось на 75%, а к 1617 на 90%!, практически прекратилась торговля, пути сообщения контролировались неприятелем. Впрочем, судьба была благосклонна к осажденным. Дурная слава о монастырских укреплениях помешала врагу предпринять серьезные шаги по взятию города. В 1618 году героическая оборона монастыря завершилась. Польско-литовские войска испытали ряд проблем и покинули пределы не только Белозерья, но и России в целом.

Оправиться от бедствий войны монастырь смог лишь к 30-м годам 17-го века. И монастырь опять стал разрастаться, строились новые церкви и хозяйственные постройки. В 1648 году, по просьбе царя Алексея Михайловича, в монастыре укрывают от московского восстания его воспитателя боярина Бориса Морозова. За оказанную услугу царь отпускает монастырю огромную сумму на возведение новых стен - 45.000 рублей. И вот, с 1654 по 1680 год монастырь обрастает еще одним оборонительным полукольцом - стенами Нового Города. 732 метра десятиметровых стен, при толщине до 7 метров, башни диаметром 20 метров и высотой около 40, плюс модернизация старых укреплений с учетом развития артиллерии. Все это создало предпосылки для дальнейшего использования этих строений в качестве ... тюрьмы. Мощь Российского государства возрастала, врагов на далекий север - калачом не заманишь, а вот внутренний враг - всякого рода бунтари и раскольники были всегда в изобилии. Привелигированные узники, такие как отстраненный от должности патриарх Никон (года заточения - 1676-1681), содержались в хороших условиях. А для менее известных "злодеев", применялась земляная тюрьма, с вредным для здоровья климатом.

Говоря о том, что в России около 3.000 обителей, патриарх Никон отметил три самых богатых монастыря. "Первый монастырь святой Троицы, он больше и богаче остальных; второй ... известный под именем Кирилло-Белозерского, он больше и крепче Троицкого ... третий монастырь Соловецкий". Однако этой крепости так и не суждено было увидеть под своими стенами неприятеля. Остаток своих дней до Октябрьского переворота 1917 года монастырь был вдали от бурно текущей истории и, к счастью, остался вдали и после Революции, не превратившись в психушку как Нило-Сорская пустынь или в тюрьму для пожизненных заключенных как Новоезерский монастырь, а был взят под государственную охрану в 1919 году и получил в 1924 году желанный статус музея.